|
* * *
Звезда вела! Из непроглядной дали
Я добралась, и мне открылась дверь! —
Но хлещет боль, и бьёт в меня, взлетая,
Неумолимая волна потерь,
Сбивает с ног, и падаю. Когда-то
Моя живая мама шла ко мне
С букетом первых ландышей из сада,
И голубое светится на ней.
Не слёзы — соль горючая, морская
Сжирает твердь, поросшую травой,
И под золой, над чёрными песками
Вздохнуло — на подушке головой,
Сопит мне в ухо, когти выпуская,
Мой чёрный кот, вреднючий и живой.
Всё вспоминаю сызнова да снова,
Какой ценою удалось дойти.
Эхма, свобода! — цепкие оковы:
Награды лживые и ложные пути.
Гляжу на небо скорбным изваяньем.
Сейчас бы дом, а дома чёрный кот.
И мама, мама в голубом сиянье
С букетом первых ландышей идёт.
Я простираю руки. Знаю! — Верю! —
Свернёт ко мне, и сжалится конвой
Безжалостный…
И перед глупой дверью
Всё громче слышен мой звериный вой.
* * *
Куда глядишь? — Там нет его:
Там окна сквозь кидаешь взор
И двери без замков — но вор
Не украдёт там ничего.
Там время — просто коридор
С длиною, шириною, дном
Для всяких звёзд, комет, планет.
Куда глядишь? — Его там нет.
Быть может, был… А может — то,
Что ты живёшь, и жизнь кругом,
Так значит, обитаем дом!!
А там!.. А там… Там — нет, никто.
* * *
Пушинка, песчинка…
Ты всё растерял
И всё упустил.
Не смотри
Глазами застывшими в огненный шар.
Кто сдул тебя с твёрдой земли?
Вот руки мои,
Вот канаты мои —
Держи, удержись! Ну куда же ты,
Пылинка, песчинка —
на месте замри.
Песчинка, пылинка,
пожалуйста.
На ватных ногах я стою, и зола
Приветствует сжатый навеки кулак.
* * *
Вгрызаясь в камни, в камни, в камни
Своей системой корневой,
Терзая облачные ткани
Ветвями, воздвигая свой
Передо мною столб живой, —
Они стоят. Они, нагие,
Шумят листвой и без листвы.
О сердце, сердце, и другие
Конечности! Увы, увы.
Как жизнь, воспоминанья тают.
На них земля, трава, репьи.
А небо… Что же, в нём летают
Лишь ангелы да воробьи.
* * *
В дверь мою дубовую, в двери мои крепкие
Не стучится милый друг, и в моём окне
Небо занавешено сучьями да ветками,
Загляните, дружные, в комнату ко мне.
Ты богаче золота, краше руд Плутоновых,
Сердце моё бедное, прыг-чирик-чирик
По тропинке каменной, по оградке кованой,
Заходи, соседушек, в гости до зари.
* * *
Одно мгновение весны —
И одуванчиков охапка.
Как будто ветер из казны
Вершинной — горстью полной, шапкой
Сверкающей — швырял кругом
Всё золото от зимней дани.
Как будто есть такой закон
О долге чьём-то перед нами.
* * *
И пахнет солнцем, и… ещё не завтра осень.
И много дел сегодня у меня.
Хозяйство крепкое цветёт и плодоносит.
Дано владеть, но не дано понять,
Что всё — потом: земля и снег на ней,
Что выпал снег и то, что я осталась,
Что сосны вместо межевых камней —
Не гнев твой, а божественная жалость.
* * *
Как будто жизнь — одни мечты…
Дождём переливалась ёлка,
И кашель — спутник нищеты —
Меня оставил ненадолго.
Отсюда в ветреный простор
Длиною в дни мои примерно
Гремит в палатках жаркий торг,
И радостный гремит, и нервный.
Гирлянды солнечно горят,
И в мире никаких напастей,
И морем огненным бурлят
Абхазских мандаринов страсти.
Пусть дует так немилосердно,
Пусть выдувает нас подряд,
Но мандарины всё бессмертны,
Всё сладкий источают яд,
Что ты ни в чём не виноват,
И пахнут, черти, счастьем верным.
* * *
Наконец-то, пошарив по карте,
Заглянуло к нам солнце во двор,
Из листвы, из ветвей
на асфальте
Свой лучистый сплетая узор.
Расшалившийся ветер всю пряжу
Растрепал, перепутал в саду.
День стоит, будто в праздник, наряжен,
Пыль искрится, и я иду.
Я иду, подпевая птицам.
Я болтаю на пальце брелок.
Ох, причудницы-кружевницы,
Где завяжете узелок?
* * *
Под вечер затянуло небо тучей;
У хитрого кота глаза дремали.
И мы не досмотрели, кто там лучше,
Из олимпийцев на восьмом канале.
И трудно было мне с тобой проститься,
И ветер пел, и ветер шёл, рыдая.
О, в этот день всегда летают птицы,
Приходят гости и подарки дарят.
* * *
Ты, милый ветер, ты неси навстречу
Моим объятиям воздушный свой поток,
Цветов дыхание и птичьи речи –
Для лёгких этих только лишь глоток.
А нам с тобою бы… И я смогла б, как ты,
Весёлыми крылами завладев,
Пригладить травы, растрепать кусты,
Взлохматить шевелюры у дерев.
* * *
Пускай мы бедствуем, пускай беспечны
И малодушны мы, и не увенчан
Никто из нас, и время как вода
Застынет вскорости, но в слове — вечность,
В сиянии всепобедимом льда,
И мы блеснём: вот я живу на свете,
Вот сон мой о тебе, вот ты — везде,
Где свет нездешен, где гуляет ветер,
И боги милосерднее людей.
* * *
Я стану ветром, полечу проведать
Одну сторонку и в сторонке дом
Один-единственный. Я стану ветром,
И полечу, и тыщи километров
Я наверстаю за ночь; за верстой,
За этой дальней и за этой ближней,
За тыщей той, за непроглядной той
Мне всё простится, я тебя увижу,
Одну сторонку, и в сторонке дом.
Я погоняю в небе тучу злую,
Я разбужу каких-нибудь синиц,
И с ними песенку спою простую
Про ночь и день, про ночи все и дни.
Я свистну зорю, я растормошу бельё
На бельевых верёвках, и братанье
Устрою с листьями опавшими. Я стану
И прилечу, но даже и дыханье,
Но даже и дыхание моё,
Как прежде, до тебя не долетает
|