01.03.2018

Статью "Тихий Дон" написал Серафимович!" Натальи Барсовой, опубликованную более 10 лет назад в «МК» в Санкт-Петербурге, прислал наш автор и читатель Михаил Жинжеров. Полагаем, что эта статья будет очень интересна для наших читателей.

Л.Подольский

Михаил Аникин, сотрудник Государственного Эрмитажа Михаил Аникин, тот самый, у которого похитил сюжет американец Дэн Браун, сделал еще одно сенсационное открытие - разоблачил Шолохова. Аникин сравнил построение фраз у Александра Серафимовича и Михаила Шолохова с помощью методов математической лингвистики и пришел к шокирующему выводу - оно полностью совпадает! Это значит, что «Тихий Дон» был написан вовсе не рабоче-крестьянским самородком, а мэтром русской литературы!

Поначалу гипотезу Аникина встретили в штыки, ведь «Тихий Дон» Шолохова по праву считается одним из краеугольных камней всей советской эпохи - как же признать, что не было никакого юного гения с четырьмя классами станичной гимназии, переплюнувшего в 23 года самого Льва Толстого? Однако недавно предположением Аникина занялись серьезно: целая группа специалистов по математической лингвистике под руководством профессора филологического факультета СПбГУ Михаила Марусенко досконально исследовала творчество обоих авторов. Результаты полностью подтвердили правоту ученого: «Тихий Дон» написал Александр Серафимович. Как и все остальные крупные произведения, приписываемые Шолохову, - «Поднятую целину», «Судьбу человека», «Они сражались за Родину»... Осталось только выяснить, как это получилось.

Обман был нужен литературе.

- Такой обман был нужен русcкой литературе, - уверен Аникин. - Потому что иначе эти произведения не могли появиться в печати. Это был договор двух авторов - вроде как профессор отдает в аренду первокурснику свою докторскую диссертацию... 
Александр Серафимович к 1917 году - 54-летний признанный классик, интеллигент, фигура которого весила для современников ничуть не меньше Александра Блока. Полвека он прожил при царизме - и тем, конечно, запятнал себя в глазах советской власти. Правда, у него была отмазка - в свое время он был привлечен к дознанию по делу Александра Ульянова (брата вождя пролетарской революции) и его товарищей, покушавшихся на жизнь Александра III, после чего отправлен в ссылку. Видимо, воспользовавшись этим некрепким щитом, Серафимович сделал вид, что искренне принял советскую власть и, как пишут в биографических справках, «энергично включился в культурное строительство республики» - он работал журналистом в официозных газетах «Известия» и «Правда», в 1918 году организовал первый советский литературно-художественный журнал «Творчество», был одним из руководителей Наркомпроса, редактором журнала «Октябрь»... Был ли Серафимович честен в своей любви к молодой республике, неизвестно. Однако «бурная пролетарская деятельность» помогла ему замаскироваться до того удачно, что обычный читатель помнит его только как автора «Железного потока»! 

- Любой человек, взяв в руки произведения Серафимовича и Шолохова, обратит внимание, что стиль этих произведений невероятно похож, - уверяет Михаил Аникин. - Автор ставит подлежащее в конец предложения - это очень заметная особенность! Серафимович не переставал создавать шедевры и при советской власти, но понимал всю опасность публикации их под своим именем - его бы тут же, припомнив заслуги перед царизмом, сослали на Соловки за один только «Тихий Дон», в котором он блестяще показал страдания обычного человека от большевиков. Нужен был автор с безупречной по советским меркам репутацией. 

Таким автором стал Шолохов. Родившийся неизвестно когда (исследователи до сих пор спорят, считать ли 1905-й годом его рождения) в обыкновенной рабоче-крестьянской семье без роду без племени. Отрывочное образование, участие в продразверстке в качестве комиссара, работа чернорабочим в Москве и регулярные неплохие, но весьма средние попытки писать. Куда уж ближе к простому народу! Это была идеальная кандидатура на звание великого советского гения. Дело оставалось за малым - великим произведением. Им и стал «Тихий Дон».

Трагедия Шолохова

Если взглянуть на биографию Шолохова, версия Михаила Аникина объясняет все непонятности его жизни. Именно Серафимовича Шолохов считал своим первым учителем - до знакомства с ним в 1925 году будущий гениальный писатель публиковал добротные произведения, но далеко не шедевры. А после - его как подменили: вдруг он задумал грандиозную эпопею о донских казаках, углубился в работу и уже в 1928 году опубликовал в журнале «Октябрь» (который, кстати, редактировал Серафимович) первую и вторую книги романа-эпоса. Уже тогда многие заподозрили Шолохова в обмане, однако за него вступились пять членов комиссии, которые проверили его рукописи и черновики. В составе этой комиссии был и - кто бы вы думали? - Серафимович! После совместного заявления комиссии в газете «Правда» о злостной клевете на талантливого юношу от Шолохова отстали. Серафимович бдительно оберегал свое детище.

Далее, пока Шолохов работал над 3-й книгой, у него появился замысел «Поднятой целины», который он тут же кинулся воплощать - это официальная версия. Если представить себя писателем, в голове которого вызревают сразу два масштабных произведения литературы, напрашивается вопрос: когда Шолохов успевал писать сразу две «Тихого Дона» и 1-я книга «Поднятой целины» появились почти одновременно! Логично предположить, что на самом деле «Тихий Дон» уже был полностью написан Серафимовичем. А Шолохов просто переписывал рукопись своей рукой в то время как Серафимович уже вовсю писал «Поднятую целину». Но со 2-й книгой романа о коллективизации произошла неприятность - она исчезла вместе с большей частью архива Шолохова в годы Великой Отечественной. Шолохову пришлось ее переписывать, как он вспоминал, «заново и по-новому» в 1951-1960 годах, уже после смерти Александра Серафимовича - и, надо отметить, эта новая 2-я часть сильно отличалась от первоначальной. 

Если первая была написана автором яркого и образного «Тихого Дона», то вторая вызвала недоумение критиков - где яркость, экспрессивность стиля, где сочные краски, где контрасты? Действие развивается медленно, автор муссирует психологические переживания героев. Шолохов стал не тот - таков был вердикт читающей публики после публикации второй книги «Поднятой целины». Правильно - потому что и не было ТОГО Шолохова. Просто после смерти действительного автора - Серафимовича - Шолохов «улучшал» вместе с редакторами текст.

Примечательно, что после 1949 года (года смерти Серафимовича), кроме 2-й - неудачной - части «Поднятой целины» и «Судьбы человека», написанной, как считает Аникин, тоже Серафимовичем еще до 1949 года, а не Шолоховым в 1955-м, Михаил Александрович больше ничего художественного не создал. Он занялся общественной деятельностью, давал интервью, получал Нобелевскую премию. Шолохов не оставил ни дневников, ни воспоминаний, что странно для писателя того масштаба, который ему приписывают. 

- Он хотел быть великим писателем, но после смерти Серафимовича не мог написать ничего значительного - в этом была его трагедия, - говорит Михаил Аникин. - Сын Шолохова вспоминает, как отец сжигал рукопись «Они сражались за Родину» - окончательный вариант романа, последнее великое произведение Серафимовича. Видимо, испугался - с возрастом он стал понимать всю опасность тех книг, которые выходили под его именем. Если бы не это преступление перед историей и литературой, Михаил Шолохов был бы чист - так или иначе, он сделал возможной публикацию самых значительных произведений своего старшего товарища. 

Роман «Они сражались за Родину» вышел сразу после войны во фрагментарном виде. И мы уже никогда не узнаем, что же было в последнем произведении Александра Серафимовича.