Уходить от дома не хотелось, но лить продолжало и клён на берегу, из-под которого было видно окна моей квартиры, вымок насквозь и перестал хоть немного защищать. Когдатошняя мысль "а не утопиться ли мне всем назло" перестала казаться шуткой: если так пойдёт дальше - я утоплюсь прямо тут, даже не входя в воду.
В окнах моей комнаты горел свет и можно было отчетливо различить фигуру. Фигуру - и решетки, возникшие на окнах позавчера. Двенадцатый этаж двадцатиэтажки, какие, казалось бы, решетки - однако, вот они. Фигура смотрела на меня, а я - на него. Или, может наоборот?
- Я бы пожелала тебе сдохнуть в корчах, благодетель, но это ведь я сама себе, выходит, пожелаю, да?
Уже развернувшись, я заметила возле самой кромки воды книгу. Точнее - толстую тетрадь в плотной обложке. "Кромка воды" по этой погоде была до невозможности условным понятием: воды в реке было лишь немногим больше, чем в воздухе. Тетрадь успела уже размокнуть в кашу и зачем я подобрала её мне самой оставалось неясно.
Наверное, просто из жалости. Лить продолжало.
Мы жили в центре - спальный район в самом козырном месте города. Парк, река и зелень, а сразу за ними - центральные кварталы, Старый Город, круглосуточные кафешки, клубы, фонари, цветы и флаги на столбах. Флаги, конечно, вымокли насквозь и видом сейчас напоминали меня саму. Мокрые, замерзшие, потемневшие остатки былой роскоши.
Флаги-то высохнут, меня заботило не это.
Неподалеку была кофеенка, круглосуточная и достаточно демократичная, чтоб туда пустили мокрую выдру, меня. К тому же мальчик-барриста был одним из немногих, кто продолжал меня видеть.
- Только дождевик сними - бросил он. - Чай с имбирем. Первый в такую погоду - за счет заведения.
Я улыбнулась. Он ведь понимал, что на вторую чашку у меня нет денег? У меня вообще ничего с собой не было, кроме остатков той незнамо откуда взявшейся тетради.
Незнамо откуда взявшаяся тетрадь была дневником. Дневник писал некий Женя. Я знала одного Женю, нет, двоих. Одна из них сидела сейчас в кофейне за кружкой имбирного чая и разбирала расплывшиеся чернила на размокшей бумаге. А вот вторым была та фигура в окне, что провожала меня взглядом.
"... с того, что я временами мечтал родится девочкой. Наверняка не знал всех сложнос... "
"Мечта оставалась мечтой. Никакой смены пола и в мыслях не...
"Хрупкая фигура, невысокая, красноволосая - ну, явно крашенны..."
Я практически выдирала буквы у страниц. Этот Женя описывал меня.
"Мы выпили кофе в "Ферзе" - надо же было как-то отогреть замерзшу..."
"Ферзём" называлась та кофейня где я сидела сейчас. И да, впервые мы встретились именно там. В подворотне неподалеку, точнее.
"...никогда не думал, что встречу другого монтажера, по... (повёрнутого, он хотел сказать?) на старом аниме. Старом. До 199..."
"Пересматривали её и мои клипы часов до трех, потом... (уснули в обн...)...имку. Одуреть. Мне далеко не пятнадцать, у меня ночует... (девушка?), а мы до полночи клипы смотрим!"
Мы не переспали с ним ни разу, хотя могли. Много раз могли.
"Она играет, притом в то же, что я. Пять лет опыта на механе Злых Шапок. Ну и да, потом мы опять до полночи говорили про Дрездена"
"Даже как-то нечестно. Её тексты лучше моих. Нет, они-то объективно лучше, но все же обидн..."
Мы писали фанфикшен по дрезденверсу. Много по чему ещё писали, но страницы не сохранились.
"Папа от неё без ума. Она, что важнее, без ума от мамы. Это ж-ж-ж..."
"Я наконец нашел, кто от неё не... ... ...не считал, что Олины басни про ведьмовство чего-то стоят. Однако..."
Я держала в руках собственную жизнь - взгляд со стороны. И она рассыпалась у меня в руках.
"Поискал по соцсетям и школам. Никого не нашел."
"Ярик спрашивал, когда я снова приведу ту, рыжую. Ну я сказал, что меня три недели не будет в городе. Ну, приятного отдыха, говорит, а сама она придти сможет?"
Я не могла разобрать даты, но по идее, это были записи за это лето. Лето, когда всё и начало разваливаться
"Парень из "Ферзя" что-то знает, хотя всё больше молчит. И Оля что-то вы... (выяснила?)"
"Маман спрашивала меня, когда я приведу Женю в гости опять = во вторник. Сегодня суббота. Она - у нас дома. У меня - пропали от него ключи."
Помню этот скандал. Он ведь сам отдал мне ключи - а я ещё не могла понять, в чём дело. Хорошо хоть его родители поддержали.
"Хорошо, взглянем правде в глаза. Она - идеал. Тот, которого мне самому не достичь"
"Слишком, слишком хорошо. Так не бывает. Или, может, просто я не могу быть рядом с идеалом?»
Последняя страница была почти целой - и почти пустой.
"Правде в глаза? Может лучше сразу в дурку и на галоперидольчик?
Она не настоящая. Её нет. Никогда не было. Она началась вот с этой штуки, которую я держу в руках. Идеальная девушка, идеальный друг, и я сам её создал... Каким же я был придурком..."
Пол страницы пустых. И в конце:
"Лучше остаться живым и потерять идеального друга, правда, дневник? Оля говорит, если я уничтожу тебя, то и она останется только в моей памяти. Сегодня обещали ливень, вот и он. Прощай."
Дневник окончательно распался.
- Ещё чаю? Могу плеснуть туда виски.
- У меня нет денег.
- Знаю. У таких, как мы никогда ничего нет.
- Он убил меня?
- Нет. Он придумал тебя. И ещё - он испугался. Но страх никогда не посоветует ничего хорошего.
- Что со мной теперь будет?
- С тобой - что сама решишь, с ним - ничего.
- В смысле?..
- Как в анекдоте. Ни шашки, ни коня, ни бурки. Он испугался. Теперь тот Женя будет помнить тебя — помнить до конца жизни Но помнить тебя будет только он один, даже ведьмочка его и та — забудет.
Я погоняла мысль в голове. Быть единственным человеком, точно знающим, что испугался волшебства. И все, все остальные считают, что ты сошел с ума.
- Да, он прав, это дорога в дурку.
- Волшебство имеет цену, Женя — но цена отказа ещё выше. Так как, виски?
* * *