|
ЛЮБОВЬ КАК ПУЛЯ В ГОЛОВЕ
Не верьте, никогда не верьте
Дороге, женщине и смерти.
1
Под разбитные ветра всхлипы
Я до рассвета буду поднят.
В саду стоят три белых липы
Как ангелы из преисподней.
Дорога звёздная провисла
Над фонарём, над крышей дома.
Желанье приближает числа
Безумные как аксиома.
А в доме копошатся мыши,
И у кровати в чёрном дама
Устало свесив локоть, пишет
Слова для окончанья драмы.
2
За мной спешит усталый месяц,
Подпрыгивая на ухабах.
Я еду. Черти в сердце месят
Тоску библейского масштаба.
Корявый тополь машет веткой,
Созвездия огнями дразнят.
Как бунтаря в железной клетке
Везу я душу к месту казни.
Прозрачным тонким покрывалом
Запеленала даль дорогу.
И вглубь меня глядят устало
Глаза, повёрнутые к Богу.
3
Зверей игрушечных царица,
Я мягкою игрушкой стал.
У ночи, спрятанной в ресницах,
Возьму для слёз материал.
Ворочаясь комочком плюша
Душа желает новых встреч,
Ей радостно сидеть и слушать
Любви несвязанную речь.
Моя бездонная дремучесть
Живёт в отчаянье моём,
И входит прошлое как участь,
И мглою наполняет дом.
4
Осенним сном, как златом скряга,
Ни с кем делиться не хочу.
И обжигает щёки влага
И дышит утро на свечу.
Печаль, цепляясь за ресницы,
В глазах на тёмном дне лежит,
Как тишина в пустых гробницах
Под толщею могильных плит.
Любовь изнанкою наружу
Вращает скорби маховик…
Я ночью грешный мир разрушил,
А утром вновь его воздвиг.
5
Демидовой Надежде
Слетает с головы платок
На стёртый лак церковной плитки.
Девчонки острый локоток
Как тайна спрятанная в свитке.
В глазах открыта синева,
Пространство тонет в чистой сини,
И закольцованы слова
На языке чужой латыни.
Душа болит на старый лад,
Грусть нарастает слой за слоем,
И свечек тонкий аромат
Ещё висит над аналоем.
6
За окном луна сегодня
С граммофонною пластинку.
Ночь моя! Святая сводня!
Как зовут в углу блондинку?
Разбавляем виски водкой,
Разбавляем водку ромом.
Из кафешки словно в лодке
Поплывём, качаясь, к дому.
Я не лучше и не хуже
Всех, кто здесь с блондинкой были…
Над дорогой в грязных лужах
Расправляет осень крылья.
7
Пустовитовской Ольге
Люди врали. Врали карты.
Никому теперь не верю.
Отчего ж в преддверьях марта
Туфелькой стучишь ты в двери.
Моя чокнутая дама,
Мой живой цветок в петличке,
Грусть, сбежавшая из храма
На попутной электричке.
Аромат набухших почек
Из окна плывёт. Некстати
Я влюбился в наши ночи
Как отшельник в Божью матерь.
8
Напиши историю другую,
Эта, видно, не про нас с тобою.
И валяюсь пьяным на снегу я,
И от грусти лютым волком вою.
Сколько прежних слов и обещаний
Потонули в глубине печали.
К празднику святых непослушаний
Мы земную веру потеряли.
Мягким снегом застлана долина,
Стать счастливым - скорбная наука.
Проходя, Мария Магдалина
Здесь однажды протянула руку.
9
На плечи бросишь чернобурку,
Сбегая по ступенькам вниз,
Твою точёную фигурку
Забыть нельзя, ночная мисс.
Грусть обошлась со мною мудро
И не вернёт любовь назад.
А по дорогам белой пудрой
Метель плюёт судьбе в глаза.
Одёрнув узенькую юбку,
Со лба волос откинув прядь,
Лети весёлая голубка,
Нам больше нечего терять.
10
Зеленоглазая колдунья,
Хранительница гиблых трав,
Их рвёшь у пруда в новолунье,
Где утонул когда-то граф.
Там люди, лошади, собаки
Животный ощущают страх,
Там, веря в посланные знаки,
На службу тащится монах.
Там запах сырости и гнили,
И змеи прячутся в траве,
Там я несу к последней мили
Любовь как пулю в голове.
11
Путаясь в листьях герани,
Бьётся о стёкла оса.
Словно измученный странник
Полночь закрыла глаза.
Ветер у тощей осины
Вздыбил зелёный вихор.
Месяц из двух половинок
Лёг на дырявый забор.
Вот и закончилось лето,
Дом покидает тепло.
Пеплом от сигареты
В сердце надежду прожгло.
12
Ещё тогда, до сотворенья мира,
Когда витала над землёю мгла,
На первом этаже в твою квартиру
Стучала веткой грустная ветла.
И полночь расплетала разговора
Кручёную порвавшуюся нить.
Даль плакала, и тяжестью укора
Пыталась боль и страсть соединить.
Достойны были гневного упрёка
Дорога, небо, ветер и трава,
И одинокой грусти поволока,
И губы, не нашедшие слова.
13
Май захлебнулся сладкою слюной,
Даль тормошит берёзы хрупкой гриву,
И молится черёмухе весной,
И темнотою обнимает иву.
А дальше всё поля, поля, поля,
И дождик хлещет по спине как плетью.
И бродят тени, Господа моля,
Чтоб Он забыл нас на тысячелетье.
И снова я, как будто на луне,
Стою и вижу крошечную Землю.
Она летит, и где-то там в окне
Влюблённый демон замер, ночи внемля.
14
Я расхититель тех гробниц,
Где мы с тобою хоронили
Весну под шорохом ресниц,
Болото чувств в древесном иле.
И хмарь осеннюю, и мглу,
И звёзд неровное дыханье.
Ночь как алмазом по стеклу
Ведёт по сердцу тонкой гранью.
Стучится пальцами в окно
Усталый дождь. И ночь, и бури
С гробницей мрачной заодно
То славлю, то кляну до дури.
15
Гримёрная наполнена цветами,
С лица снимает утро яркий грим…
Кому-то на засаленной программе
Оставил свой автограф грустный мим.
Воспоминанья стёрли смех и лица,
Роятся мысли, только всё не те.
И не за что сегодня зацепиться
Над сценою нависшей пустоте.
А раскалённый воздух быстро стынет,
И я, как одинокий эскимос,
Не в городе, а в ледяной пустыне
Давлюсь от ветра, холода и слёз.
16
Был текст безмолвия заучен,
Толпились мысли у виска,
И в памяти со дна излучен
Всплывала давняя тоска.
И дождь стучался на закате,
И снег кружился на заре.
Сиделкой у пустой кровати
Томилась осень в октябре.
И всё что было, всё что будет
Смешалось в крошечный клубок.
Мне думалось тогда о чуде,
Но чудо я постичь не мог.
17
Дождик бьёт по скату крыш,
Дама в доме бьёт тарелки.
Дышит полночь в две сопелки
Как проснувшийся малыш.
Дышит ветхостью буфет,
Плоть от плоти, боль от боли
От окна до антресоли
Загораживая свет.
В чашу вставленный агат
С флорентийскою глазурью
Вниз летит с великой дурью,
Пошатнув матриархат.
|