| |
* * *
...тишина, ночное горло
перевязано рекой.
тополь зябкий в плед обёрнут,
ветер дует с костромской
стороны
(хотя не сильно),
птицы спят в глухой листве.
волны ходят в пене мыльной
босиком по сон-траве.
не сезон рыбачить,
справа,
ряске медленной назло
нахлобучив "балаклаву",
месяц смотрит сквозь стекло.
звёзды падают на землю –
иногда и невпопад.
я тебя любым приемлю,
пусть хоть трижды ты женат...
...расставить сети и ловить январь
на берегу высоком рядом с домом,
где росчерки коньков слышны, как встарь,
и пар восходит к небу невесомый.
разведчики на чёрно-белый фон
наносят знаки зимней криптограммы;
вороний гомон слышится вдогон
ячеистым сетям.
идут кругами,
подобно снегу, медленные дни,
в пастозном свете стелются у речки,
но кажется, оставишь их одних –
не увернуться и не уберечься...
...на фоне зимнего собора
мерцает падающий снег;
на парапете голубь скорый –
присядет – вот его уж нет.
как нет шуршащих кринолинов,
осиных талий, нежных щёк;
ложится прошлое в суглинок,
чей голос плавно перетёк
в замысловатые фонемы
для понимания зимы.
но белизну, оставив с теми,
нам бесхребетным – брать взаймы...
...внезапно прерванное время –
приспособление без крыл,
по пашне неба ходит лемех
и камни сбрасывает в нил.
меж берегов вода петляет,
где птица, падая на дно,
идёт на звук ночного лая...
случаемое – суждено:
бетон и цинк, щербатый щебень,
седая прядка в волосах;
возводит смерть в иную степень
тех, кто пытается впотьмах,
в туманном мареве пробраться
на отплывающий ковчег.
где богу – плакать и смеяться:
– о, человек! о, человек...
...ночные всхлипы, череда
снующих бабочек под крышей;
у нас двоих – всегда среда
и середина.
ангел рыжий,
присев, качает головой,
сдувает мятный пух с ладоней...
четверг приходит за средой,
рожок луны новорождённой
сверкает в небе, как фонарь,
вода становится прохладной.
копает вглубь небес грабарь,
чтоб ночь казалась непроглядной.
но ангел рядом бережёт
всех несмышленышей беспечных;
легко летает взад-вперёд
и охраняет наш скворечник...
...искусство быть,
ложиться на суглинок,
на воду, отплывающую в сны;
лавировать меж тысячью снежинок
слетающих с высот за полцены.
не ждать простуды,
света,
чёрной мессы,
мессии в лодке и мессии без,
челночниц нововетхого замеса
эпохи всеобъемлющих чудес.
скрестить смиренно руки на грудине,
смотреть на птицу,
слушать голоса.
и костью встать в небесной горловине,
остыв с водой всего
за полчаса...
...снег ходит медленно по крышам,
скользит, и скатываясь вниз,
летит над окнами неслышим,
летит над окнами и выше,
слегка цепляясь за карниз.
и я за ним, не отрывая
свой взгляд от призрачных картин,
лечу, своим плечом касаясь,
лечу, как бабочка большая,
чей крыльев хруст необратим.
но есть ли в этой круговерти
толика истинной зимы,
где всё – лишь глаз стеклянной смерти,
где снегом тротуар очерчен,
центр притяжения размыв...
...полёт живительной воды,
прохладный дым густого ливня;
сквозь стёкла видимы ряды
домов, чья память импульсивна,
где оборотистый мотив
моей прабабки домовитой
подобен ауре молитв –
переведён,
услышан,
считан.
рассредоточенная речь
повисла в воздухе безмолвном;
крылатым ангелам отсечь
её в два счёта,
словно щёлкнуть
фрамугой неба надо мной,
захлопнув птичьи разговоры,
но я шепчу воде:
– омой,
лицо моё до приговора...
...когда б не ревность, разве я
несла в своих ладонях воду?
свинцовый месяц,
по краям
рассыпан бисер.
садоводом
тебе родиться не с руки,
ты – соглядатай нежной муки
любовных игрищ.
глубоки
твои познания в науке –
не обольщения – войны;
стратег, чей мир опасен вдвое!
чьи фразы
слишком холодны,
чтобы меня не беспокоить...
|
|