| |
ВИЖУ ОБРАЗ ВДАЛЕКЕ
***
Вечер, лёгкий туман
небо задёрнуто
золотисто - молочной тканью,
и не видно, что там.
Может там скучающий скептики?
Или хрустально - синее, голое, непристойное
ничто...
Стальные серые глаза,
обведённые тенью,
бессонной ночи
смотрят из зеркала
на меня.
На плоскости бумаги в двухмерном мире,
эти строки рядом, но в другом мире...
***
Ты просыпаешься в темноте,
И корчишься в гробу дешёвой гостиницы,
А руки тянутся к образу
Черты, которого со временем забылись,
И ты вспоминаешь приходящие сны:
Колдовские, острые, напряжённые,
И словно разряд электрической зари,
Они озаряют тебя без устали.
Ведь раньше улыбка не слазила с лиц,
Твоего и того призрачного,
А теперь мысли разобраны на куски,
И ютятся, как в больнице, в колбочках
***
И я не удивлюсь, если сейчас, круглыми медленными дымами
поднимутся вверх купола,
и пожилая луна улыбнётся чернильно,
как та!
И под чёрными шторками опущенных век
не видно больше синего - синего неба,
а видна чёрная - чёрная тишина,
и искры разгорающегося огня,
и чувствую рёбрами сердце своего, стук!
Железные прутья мешаются
не хватает места, тесно, ему,
и вот я перед стеклянными стою дверьми
где золотыми символами имя - Мы!
***
Вижу образ вдалеке
он шатается слегка,
снег, как пёрышко летит,
под ногами кутерьма.
Поднимаю шаг слегка,
побыстрее до небес,
и срывается рука
вниз на твердь быстрей лететь.
Только темень, только снег,
и летает лейтмотив,
об обряде и судьбе, той,
чтоб век ещё пожить.
Обрывается струна,
и кладётся в даль смычок
тот, что так играть хотел,
тем, что музыка была.
Разжигаются костры,
и летят туда огни,
глаз и белый пуха снег,
там ложится не спеша.
И из холода в огонь,
наши души, наша плоть,
раскрывается во мне,
раскрывается в тебе.
Летний гомон, запах трав
и звучание стрекот,
как же здорово сейчас,
вот бы это все всерьёз!
Гаснут угли на снегу,
снова пуха рой вокруг,
и шатаясь слегка,
ухожу я в никуда
***
Когда-нибудь ты вспомнишь обо мне,
и лёгкая улыбка мелькнёт в твоём окне,
и сердца стук напомнит о былом,
которое, как призрак мелькает за окном.
Но жизнь летит, и в беге этом быстром,
мелькают наши жизни, как наши мысли.
Зажги огонь, поставь ты эту свечку,
на подоконник жизни, чтоб он дарил тепло,
и чтобы был он путеводную звездой,
которая завет к себе домой...
***
Стоически тоску свою вплетаю,
Из сна блаженного я это знаю,
И в жизни словно бега колесо
Пытаюсь ухватить своё нутро.
Что бесполезно в этой круговерти?
Не знаю, но похоже я про эти
Порывы наводнения все знаю.
Они берутся словно ниоткуда,
В ночи вплетаются из круга,
Где я опять тоску свою вплетаю,
Из сна блаженного, я это знаю
***
Ты вонзилась в меня иглой поцелуя
Раскидала в душе лепестки алых роз,
Мы с тобой по комнате вальсируя и минуя,
Проносились мимо мебели мило воркуя,
Напоминая восточное божество!
Опрокинула навзничь, кинулась кошкой безумной
В тишину вплетала - «Хочу»!
Заломила пальцы от боли
В ночи лунной,
Напоминая горящую свечу.
***
Мне представляется:
там в зелёных дебрях,
весною так же упрямо
пробиваются сквозь землю ростки,
чтобы скорее выбросить ветки,
листья,
скорее цвести.
***
Свешивается с невидимой ветки луна,
голубая, пахучая.
Мы молчим, среди нас тишина,
Пульс... наслаждение.
Сладкие, острые, белые зубы,
улыбка сложна,
и потом опять - пчелы губы
боль цветения.
Мы растворяемся с тобою в ночи,
как огарки свечи,
в лунное наваждение.
|
|