|
Ах, хватит, бросьте эти споры,
Кто, как Россию погубил.
Увы! Россией правят воры.
А кто не вор – полудебил.
Воруют всё: идеи, время,
Продукты нашего труда.
Какое тягостное бремя
Смотреть на это, господа!
Но смотрим, свыклись постепенно
И перемен уже не ждём.
Какие, к чёрту, перемены
Тем, кто в безвременье рождён.
Мы не успели сделать былью
Из кучи сказок ни одну.
Всё, что имели, мы пропили
И, как балласт, идём ко дну.
Видать, ошибка у природы:
Хоть и обидно сознавать,
Потрачены напрасно годы,
Чтоб человечество создать.
Что ж, динозавры тоже были
Красой и гордостью Земли,
Но так как были, так и сплыли
На свалку времени они.
И нас, добившихся расцвета
В борьбе с природой и собой,
Словно разменную монету
Времён планеты голубой
Разложат коллекционеры
По классам, видам и родам.
«Псевдоразумные химеры» -
Дадут определенье нам.
х х х
Прощай, умытая Россия!
Слезами вволю ты умылась.
Не раз ты к свету уносилась.
Но света так и не добилась.
Ты, как и прежде, остаёшься
Страной рабов, страной господ,
И хоть по-новому зовёшься,
Всё так же жалок твой народ.
Устал он без конца метаться,
Кумиров вновь и вновь творя,
Но так и не сумел расстаться
Он с верой в доброго царя.
Прощай, умытая Россия,
Просвета нет в твоей судьбе,
Ты тратишь множество усилий,
Но проку в этом нет тебе.
х х х
Клопы из грязи лезут в князи.
Казалось бы – напрасный труд.
Но ведь упорно и проворно
Ползут.
И доползают, издавая
Вокруг коньячный аромат,
И на постах, людьми играя,
Сидят.
Сидят и кровь сосут привычно.
Число их с каждым днём растёт.
А в общем всё у них отлично
Идёт.
Что ж, испокон веков клопы
Вождями были у толпы.
И это, право, неспроста:
Хоть голова клопа пуста,
Зато он наш по крови.
И у него, коль плохо жить,
Рецепт, как это изменить,
Всё время наготове.
х х х
Птица Феникс из пепла восстала,
Огляделась и горько вздохнула:
- Ох, Россия, какой же ты стала,
Смесью Хельсинки, Брно и Стамбула.
Как и прежде, ты славишься водкой.
И она на тебя повлияла.
Ты уносишься пьяной походкой
То к одним, то к другим идеалам.
Что ты мечешься, руша преграды,
Что совсем для тебя не помеха?
Ты подумай, кому это надо?
Кто следит за тобою со смехом?
Столько лет ты была полигоном
И защитой для стольких служила,
Что по самым жестоким законам
Ты давно уж покой заслужила.
- Разве ты мало вёсен встречала? –
Птице Феникс в ответ прозвучало. –
Что ж себе ты не жаждешь покоя.
Ведь покой – это рифма к застою.
Нет, уж лучше в конвульсиях биться.
- Это правда, - ответила птица. –
Только я, каждый раз умирая,
Про своё возрождение знаю.
А к какому идёшь ты причалу?
- Я живу, - тихо Русь отвечала.
х х х
Есть в мрачном сумраке болота
Незримый жизненный уклад.
Здесь стонет временами кто-то
И сверлит спину чей-то взгляд.
Порою с яростным шипеньем
Взметнётся тихая вода,
Или скользнёт неясной тенью
В чащобе чья-то борода.
Здесь страхи русского народа
Давно нашли себе приют,
Здесь монстры, упыри, уроды
Нас в гости терпеливо ждут.
Здесь тщательно скрывают воды
Свидетельства великих драм.
И этот мир царям природы
Пока ещё не по зубам.
х х х
Что говорить, когда и так всё ясно,
Словами мир – увы! – не изменить.
Уж столько слов потрачено напрасно,
А мы так и не стали лучше жить.
Словами в рай не вымостить дорогу,
Они летят, меняясь каждый миг.
Так для чего ж понадобилось Богу
Дать людям непоседливый язык?
х х х
Как надоели дураки
С их бутафорскими мозгами.
Они повсюду рядом с нами,
В бирюльки суперигроки.
Как надоели дураки!
Как скучно видеть эти лица
Без всяких признаков души.
Как много их вокруг кишит,
И ведь у всех полно амбиций.
Как надоели дураки.
Чем дальше в глубь веков уходим,
Тем явственнее предстаёт:
От дураков страдал народ,
Но дураки в народе в моде.
Народ им сказки посвятил,
Убогих как детей жалея.
И в результате всё наглее
Людьми обласканный дебил.
Всё больше, больше с каждым годом
Неистребимых дураков.
И в том нельзя винить богов –
Мы сами развели уродов.
х х х
Зимою дорожить умейте,
А также летом и весной,
И осень обижать не смейте,
Она давно товарищ мой.
Для нас любое время года
Источник вечной красоты,
И раскрывает нам природа
Всё новые свои черты.
Но нужно видеть научиться
В любых явленьях скрытый смысл,
И не покинет наши лица
В любое время года мысль.
х х х
Любовь, восторг и женщина,
Как всё переплелось.
Блаженство, что обещано,
Внезапно прорвалось.
Потоком чувств подхваченный,
Как щепка ты летишь.
Покуда озадаченный
Вдруг не поймёшь, что спишь.
х х х
Любовь нечаянно нагрянет
И не попросит извиненья.
И словно чайки крик в тумане.
Ты слышишь голос Провиденья.
В тревожном сне забьётся разум,
Всё озарит Любви свеченье.
И ты поймёшь – увы – не сразу,
Что это только увлеченье.
х х х
Осень. Листья в чёрных лужах
Золотыми кораблями.
В предвкушеньи близкой стужи
Стаи галок над полями.
Космы туч на небосводе.
Тихий осторожный дождь.
И уверенность в народе:
Что посеешь, то пожнёшь.
х х х
Кипенье белых вод
В теснине чёрных скал,
Чувств светлых хоровод
И замки из песка.
Прошедшее зовёт
И будоражит кровь,
И, кажется, вот-вот
Всё возвратится вновь.
И будет вновь восход
Над горной чистотой,
И белый пароход
Нас увезёт домой.
Но разум грубо рвёт
Фантазий милых нить.
Не возвратить тот год,
Любовь не возвратить.
х х х
Чем непрестанно биться
О быт, словно рыба о лёд,
В твоих глазах заблудиться
Снова сердце зовёт.
Кожи твоей прохлада
Сдержит огонь в груди.
Всё, что от жизни надо –
Образ твой впереди.
Снова твой голос слышен,
Как колокольный звон,
Только с годами тише
Слышится в сердце он.
х х х
Весна. Повеял вольный ветер
Теплом нездешней красоты.
И ловит сердце в свои сети
Дух приключений и мечты.
И хочется бежать куда-то,
И мечется по жилам кровь.
Во всём, конечно, виновата
Опять пришедшая любовь.
х х х
Назвали стрелолетами стрекоз
И тем решили многие проблемы:
Во-первых, жалоб сняли целый воз
На всякие стрекозовые темы.
А во-вторых, немало тёплых мест
Добавилось к уже давно открытым.
Недаром посвящён был новый съезд
Местам у социального корыта.
И планов громадьё в который раз
Собою заслонило хлеб насущный.
Тем временем возникший новый класс
Из самой что ни есть народной гущи
Рванул к богатству, всё вокруг круша,
Законы словно ценники меняя,
Избрал девиз: ни дня без барыша,
И эту установку выполняет.
Страна в агонии, и стаи воронья
Уже слетаются, предчувствуя поживу.
И нас несёт девятый вал вранья
По океану обещаний лживых.
1992 г.
х х х
Предательство в России в моде.
А впрочем, это во всём мире.
Все беды от него исходят,
Как многократно исходили.
Повсюду кроется измена
Народу, идеалам, вере.
И никакие перемены
Измене не закроют двери.
Она пройдёт сквозь все запоры,
Украдкой просочится в душу
И в безобидных разговорах
Начнёт тихонько что-то рушить.
Предательство идёт от Бога –
Он предал собственное дело
И дьяволу раскрыл дорогу
В судьбу людскую, душу, тело.
И расплодилось пышноцветьем
Предательство с тех пор повсюду.
И даже в детях, даже в детях
С рождения растёт Иуда.
х х х
Философы лишь объясняли этот мир,
И так привыкли к этому занятью,
Что бросить философской мысли пир
Им всё равно, что щеголять без платья.
И продолжают что-то объяснять,
Хоть люди ни черта не понимают,
А впрочем, что на зеркало пенять,
Коль рожа и без зеркала кривая.
Что размышления о сути бытия
В отсутствие хотя б какой-то сути?
Ведь даже те, чей мир в скорлупке «я»,
Вокруг себя Вселенную не крутят.
Они живут, любя себя в себе,
Простейшие счастливые созданья,
И даже видят смысл в своей судьбе,
Хотя не видят смысла в мирозданьи.
Философы же видят смысл во всём,
Но только раскусить его не могут.
Так «чёрный ящик» мы порой трясём.
Чтоб содержимое хотя б на слух потрогать.
|