|
ГОСУДАРЬ ПЁТР АНТОНОВИЧ
1
Брауншвейгское семейство
в низкий дом заключено,
небывалое злодейство
со страной совершено.
***
Постепенно избывая
все священные права,
мы сидим, мы – власть живая,
в небреженье такова.
Холмогоры, Холмогоры!
Вся, как есть, сюда пришла
русская земля, просторы
позабыв и все дела…
***
Есть далёкая столица,
там меняют имена,
на монетах – что за лица,
ложь, как медь, насквозь видна.
Во мундире во гвардейском
супостатица была,
в деле ушлая в злодейском,
тихой смертью померла.
Ей наследник малахольный,
ненадолго государь,
в своих прихотях невольный,
так и просится: «Ударь!»
Чужедальняя принцесса
во хлопочет, во блажит!
Не теряя политеса,
нас бессонно сторожит.
Ходит-бродит царь уральский,
нас не знает, не спасёт!
Шанс наш нищий, мало-мальский –
если смерть их приберёт.
2
Не смыть царского помазания
ни дождями, ни слезами, ни временем…
В доле нищей, в доле скорбной, в доле нашенской
мы несём на себе грехи российские,
за страну свою непременные мы ответчики,
никакого нам нет прощения, снисхождения.
Ты скажи-расскажи, российский славный царь,
как довёл ты страну до проклятой доли иудиной,
как оставил отеческий престол ворам своим,
как глаголи по земле стоят, не тем грузом согнуты,
как войска твои солдатики гибнут на войнах неправедных,
как во церквах Божьих молятся за власть подменную.
3
Хор
Пока там подлецы да воры,
перенесём столицу в Холмогоры!
Здесь престол
пусть давит землю, праведен и тяжол.
Белое наше море
утопит в себе великое горе.
В холоде выстудим грехи,
да не станет больше времён лихих.
Вернёмся из заточения
в сиянии, в облачении!
Взвеселится страна,
святостью нашею полным-полна!
СТРОФА
Мы были тут у солнца рядом,
забрали старшего,
законного. Окинул взглядом.
Ума монаршего
понять Историю хватило,
взыграла безднами,
и никогда в ней не щадило
Христу любезного.
АНТИСТРОФА
Забрали. Звякнув кандалами,
пошёл дороженькой,
с Христом страдая впополаме,
с российским Боженькой.
Теперь твердыня Шлиссельбурга –
предел поставленный,
да не от немца или турка –
от правды, каменный!
4. Мирович
Здесь времена благоприятны смелым,
ну, в добрый час! Поручик, хват бульварный,
преступит службы и судьбы пределы.
Есть план простой – нахальный и шикарный.
Но те, кто сами в заговорах вечно,
их не вернёшь нахрапом к малой роли.
Законные, вот те живут беспечно,
доверчиво к своей венчанной доле.
5
Очередная возможность,
упущенная страной;
сколько будем считать такие,
давно не хватает пальцев…
Как будто Господь,
в невиданной щедрости, даяния
посылает России –
на вот это, вот это ещё попробуй!
Накося выкуси!
6. Пётр Антонович
Он молится за царя Иоанна,
не зная, что за упокой
надо бы. В час недобрый
несчастливый был спаситель:
мог принести свободу,
но довольствовались смертью скорой.
Он молится за великую Россию,
не понимая, что она
предала, испугалась, бедная:
не переть же ей против рожна,
правда и так утвердится,
Божье дело – не наше дело.
7
Хор
Был ли когда на Руси,
будет ли когда
другой такой царь,
великий государь,
именем которого
не казнили, не притесняли никого? –
Только ты, свет-Пётр Антонович!
Надо ли чего еще
полумёртвой, измождённой стране –
оставьте её,
дайте продыхнуть,
казнями не казните,
сама она ляжет, как зелёный луг,
под стопы твои, государь Пётр Антонович!
8
Ну, пора не пора, а наши сроки
тут окончены. Это вроде смерти,
но не больно… В какое зазеркалье
за гладью водной.
В добрый путь. Отпускает мать-Россия,
поплывём. Были цепи, да истерлись,
да распались. Как мы теперь свободны,
Богу не нужны!
Беспокоится и несытым оком
рыщет по морю, тщится самозванка
углядеть, где угроза, – больше нету
от Брауншвейгов.
Там чужая земля, там мы не будем
люди царские, властные. С уроном
отбываем. Не выдержали немцы
бремя России.
9
Плыви, «Полярная звезда»,
кораблик малый,
мы не вернёмся никогда,
мы – род усталый,
поверженный, несчастный род,
не удержали
мы власти, наш теперь исход,
куда едва ли
дойдёт о русской доле весть;
мы не узнаем,
кому она, такая честь –
за бранью, лаем
услышать голос, горький плач
об осуждённом:
«Помазанник, судья, палач,
тень в зале тронном!»
На бедолагу огнь сойдёт,
поставит клейма –
вот знаки царские, и вот
таращит бельма,
пытается понять, за что
такие стигмы –
с нас прочь – не быть стране пустой! –
его постигли…
10
Хор
СТРОФА
И сегодня ходит по Руси человек,
не выбранный, но избранный властелин,
хотя, кажется, давно не то теперь время,
кому какое есть дело до правды,
до всяких старинных прав?
АНТИСТРОФА
Лучше нас чуют это те, кто там наверху,
кто знает свою непрочность и незаконность.
Ложь на ложь городить – неблагодарный труд;
ищут его, бессонно ищут, знают: когда
дунет-плюнет – снесёт их напрочь и следы сотрёт.
СТРОФА
У страха глаза велики, страх велики;
всё убывает в стране – и власть, и то, что против неё;
Бог оставил Россию, мы все на остатках сил
делаем, что положено, делим на правду и ложь
нашу суету суетливую – нечет ее и чёт.
АНТИСТРОФА
Грех великий этак медлить, себя не являть,
ждать неизвестно чего, исполненья каких знамений.
Время истачивает камень, тем более наш народ,
явится некто во всей силе, славе,
явится – а являться некому: пусто, мертво пространство.
ЭПОД
Ходит, сам не помня о себе,
человек, владыка, государь –
виноват, что уступил судьбе,
допустил до сердца жуть и хмарь.
Встрепенись, несчастный, в добрый час
забери своё наследство – нас.
|